Таинственное исчезновение сельского жителя, месяцы поисков, более 4 лет следствия, программа защиты свидетелей, 4 попытки направить дело в суд, 30 судебных заседаний, угрозы, давление на свидетелей и семью обвиняемого, связи с криминальной группировкой, признания в даче заведомо ложных показаний в отношении родного брата и как итог 8 лет лишения свободы в колонии строгого режима, без прямых доказательств виновности. Перечисленное не сюжет сериала или сценарий фильма, это кошмарная реальность Приморской семьи Чкан из села Комиссарово, Ханкайского района, которая пятый год борется за своего родственника, обвиненного в причинении смерти одному из членов своей же семьи.

Ханкайский район большинству известен в виду нахождения на его территории знаменитого озера Ханка, более узкому кругу людей известен как территория на которой осуществляла деятельность, связанную с незаконным производством и сбытом наркотических средств крупнейшая на территории Приморского края криминальная группировка. Только в 2014 году сотрудниками УФСКН по Приморскому краю (наркоконтроль) задержаны и отправлены под суд 18 членов преступной группы. 

В декабре 2013 года в селе Комиссарово пропал гражданин Михаил Я. (45 лет), на протяжении нескольких лет сожительствовавший с Чкан Натальей Валентиновной. Михаил официально нигде не работал, участковым и соседями характеризовался как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками. Когда Наталья Чкан будет давать показания в суде она расскажет, что ее сожитель помогал одной крупной криминальной группировке в производстве наркотических средств. И за несколько недель до своего исчезновения он принес домой два мешка «конопли», которую изъяли оперативники в присутствии трех очевидцев. Позже его начнут искать по всей деревне незнакомые молодые ребята, но об этом потом.

Спустя два месяца, в окрестностях села Комиссарово в лесу, найдут труп мужчины с явными признаками насильственной смерти. Несмотря на то, что опознание родственниками не проводилось и каких-либо документов при нем не было, сотрудники полиции установили, что это пропавший М.Я.

В феврале 2014 года следствием задержан Чкан Виктор Валентинович (54 года) по подозрению в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть гражданина Я. По версии следствия, подозреваемый Чкан, находясь в доме своей сестры 08 декабря, избил ее сожителя. Узнав спустя два дня о смерти последнего, вместе со своим знакомым, посреди белого дня вывез в лес труп в кузове грузовика и закопал его.

По ходатайству следователя Зубок А.П., суд отправил Чкан В.В. в СИЗО на два месяца, обосновав свое решение тем, что причастность подозреваемого к смерти М.Я. подтверждается оперативным путем (ни показаний очевидцев, ни иных доказательств), даже без заключения судебной экспертизы о причине смерти. 

Через 10 дней после задержания, Виктору Валентиновичу, с грубейшим нарушением требований закона, запрещающих проводить следственные действия в отсутствии адвоката, предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Адвокат обжаловал действия следователя в суд, но судья Ханкайского суда Лашкова Г.Н. не увидела нарушений в действиях следователя. Важно знать, удовлетвори судья жалобу адвоката, обвиняемого пришлось бы выпустить на свободу. 

Пока жалоба на решение судьи Лашковой Г.Н. ждала своего рассмотрения в краевом суде, уже в апреле, судья Щедривая И.Н. несмотря на требования следователя и прокурора продлить срок содержания под стражей Чкан В.В. все же прислушалась к защите об отсутствии для этого оснований, отправив его под домашний арест. Под домашнем арестом, Виктор, лишенный возможности работать, провел еще 6 месяцев пытаясь вместе с супругой выжить на ее низкую зарплату, пока следователь не отпустил его под подписку о невыезде.

Ознакомившись с материалами дела, к великому удивлению Чкан В.В., единственным прямым свидетелем нанесения телесных повреждений М.Я., стала его родная сестра Чкан Наталья. Остальные свидетели обвинения (более 10 человек) пояснили, что находились в тот день в доме, но конфликта между Михаилом и Виктором не видели и не слышали. Спросить у родной сестры в чем причина таких показаний не получилось, из села Наталья пропала.

Ситуация прояснилась в ходе судебных разбирательств, когда Наталья Чкан в присутствии все той же судьи Лашковой Г.Н., прокурора, адвоката и других участников процесса заявила, что оперативники Ханкайского ОВД избивая и угрожая тюремным заключением, заставили дать ложные показания в отношении родного брата. После чего, объяснили, что говорить во время проверки показаний на месте, взяли с нее заявление о необходимости защиты и увезли в другой город. Где она провела под охраной все время до суда. 

Ханкайский механизм правосудия поразил вновь, на этот раз своей реакцией на признание в даче заведомо ложных показаний со стороны главного свидетеля обвинения. Никакой реакции не последовало, прокурор продолжил представлять доказательства виновности, а суд продолжил слушать прокурора. Отреагировал только следователь, перед очередным судебным заседанием он забрал из дома Наталью Чкан, привез в кабинет и положил перед глазами листок с показаниями, которые ей необходимо выучить и повторить в суде, в противном случае обещая срок за дачу ложных показаний. Еще интереснее, что в судебном заседании у государственного обвинителя вдруг появилось ходатайство о повторном допросе Натальи, которое суд тут же удовлетворил. К большому удивлению стороны обвинения, Наталья не стала менять показания и повторила, что дала ложные показания после избиения и угроз со стороны оперативников.  

Участники судебного заседания просмотрели еще одно доказательство, видеозапись уже упомянутой проверки показаний свидетеля на месте, где съемка прерывается следователем Зубок А.П. в случае получения «неправильных ответов», где Наталья Чкан с явными признаками избиения показывает, как брат трижды ударил ее сожителя в грудь.Стоит заметить, что еще ранее на следствии, после того как будет готово заключение эксперта с выводом о причини смерти в результате не менее 8 ударов в голову, появится дополнительный допрос, где Наталья уточнит свои показания говоря уже про 9 ударов в голову. Следователь Зубок А.П.  допрашивал ее снова и снова «вылепливая» свое дело до тех пор, пока оно не стало пригодным для передачи в прокуратуру хотя бы внешне. Не отстал следователь и от эксперта, пока тот вопреки своему же заключению не увеличил время, которое мог прожить М.Я. после получения смертельных телесных повреждений (с 24 часов до 48).

Под председательством судьи Лашковой Г.Н. дело слушалось с ноября 2014 по январь 2016, за несколько дней до вынесения приговора судья ушла на больничный, дело передали судье Редькину А.М., находившемуся к тому времени в отставке, но вынужденному вернуться и рассмотреть еще одно дело (что за необходимость возвращать из отставки судью, остается только догадываться). Рассмотрение дела началось с начала.

Судья - отставник не стал растягивать судебное разбирательство на год, взялся за дело очень бодро. Уже через полтора месяца выслушал всех свидетелей обвинения и защиты, изучил практически все представленные доказательства. Затем со стадии представления доказательств стороной защиты возвратил уголовное дело прокурору для устранения нарушений. Поскольку спустя два года с момента возбуждения уголовного дела выяснилось, что у подсудимого неопровержимое алиби на дату совершения преступления. Вернув дело, судья вновь ушел в отставку.

Государственный обвинитель, получив дело попытался обжаловать решение судьи, но коллегия судей Приморского краевого суда постановила, что его следует послать (дело) в прокуратуру.В последующие полтора года уголовное дело пролежало в следственном комитете и вроде как на этом история должна была найти свое логическое завершение, а именно в кладовке с остальными темными делами, но следствие вместе с прокуратурой не успокоились. Раз у «виновного» алиби на конкретную дату, то принято решение поменять ее на другую, а точнее другие, в общем взяли с запасом аж 7 дней (вероятно, чтоб проще выбирать было, да и алиби уже не поможет). 

В 2017 году дело вновь направили в Ханкайский районный суд. На этот раз за дело взялся судья Гаврилин А.В. (до 2008 года работавший на протяжении 14 лет в Ханкайском ОВД). Весьма интересный выбор судьи. Ведь по делу, прямым текстом, его бывшие коллеги обвиняются в совершении должностных преступлений. В судебном заседании, несмотря на ходатайство защиты, судья даже не стал просматривать ту самую видеозапись, где Наталья Чкан в синяках изобличает своего брата. Вот и итоговое решение судьи, оглашенное им 02 марта 2018 года, хоть и стало шоком для семьи Чкан, но все же было ожидаемым – 8 лет в колонии строгого режима, взять под стражу в зале суда.

Сейчас, Виктор Валентинович, ни разу не привлекавшийся к уголовной ответственности, отдавший значительную часть своей жизни служению родине в погранвойсках, характеризующийся исключительно положительно как по службе, так и со стороны сотен жителей села, находится в СИЗО № 2 (г. Уссурийск). Сидит и надеется, что судьи Приморского краевого суда, при рассмотрении апелляционной жалобы, не забудут об основополагающих принципах уголовного судопроизводства (особенно насчет сомнений, которые трактуются в пользу обвиняемого) и все же обратят внимание на то, что никто из свидетелей в судебном заседании не подтвердил версию следствия о его причастности к совершенному преступлению, а напротив утверждали об отсутствии какого-либо конфликта с убитым. 

Осужденный никак не может понять, почему следствие и прокуратура не захотели проверять версию убийства М.Я., о которой говорят все жители села Комиссарово. Суть версии в том, что его убили из-за двух мешков украденной «конопли», впоследствии изъятой оперативниками без процессуального оформления и возбуждения уголовного дела. Почему не проверяют показания Натальи, в соответствии с которыми 9 декабря 2013 года (через два дня после якобы конфликта с Чкан Виктором) М.Я. увезли два неизвестных парня и больше его никто не видел. А ведь несколько допрошенных свидетелей по делу называли следователю и суду даже адрес дома в селе Комиссарово, предположительно куда вывезли и совершили расправу над М.Я. Все эти вопросы, которые мучают в настоящее время Виктора Чкан и его семью, оставлены без ответов со стороны следствия, прокуратуры и суда.

Непосвященным в особенности нашей системы правосудия следует знать, что если государство в лице прокуратуры признается в незаконности уголовного преследования, либо суд оправдает подсудимого, то за эту ошибку придется отвечать множеству должностных лиц. Признать сейчас, что Чкан Виктор невиновен, это признать незаконные действия следователя Зубок А.П. (возбудившего уголовное дело), незаконные действия руководителя Следственного комитета по Приморскому краю генерала Бобровничего С.А. (вынесшего постановление о привлечении в качестве обвиняемого). Не обойдут вниманием и прокуроров Ханкайского района, которые надзирали за расследованием уголовного дела, направляли его в суд и просили срок для Чкан В.В. 

Более того, в этом случае пришлось бы платить миллионные компенсации за незаконное содержание под стражей и 5ти летнее уголовное преследование, которые по нашему закону можно взыскать с тех, кто этот «шедевр от мира следствия» возбудил, расследовал, проверял и поддерживал.

В апреле этого года в очередной раз судьба Виктора Валентиновича будет решаться уже судьями Приморского краевого суда. Виктор Чкан и его семья после пережитого за 4 года уже не верят в объективность следствия, прокуратуры и правосудие. Сейчас им не на кого рассчитывать, кроме себя и возможного участия в их беде других граждан. В современной России возможно докричаться о вопиющем нарушении своих прав и беззаконии, иногда даже когда против тебя вся система правосудия, вот только кричать надо всем вместе и громко.

Информацию о дальнейшей судьбе семьи Чкан, Вы можете узнать на нашем сайте, либо на странице в инстаграм (apkon_ltd). 

Если Вам известна какая-либо дополнительная информация об обстоятельствах вышеописанного уголовного дела, просим связаться с нами любым из указанных в наших контактах способом. 

Публикуя настоящую статью, мы просим откликнуться граждан и сми, которым не безразлична судьба их соотечественника, помочь семье Чкан предать огласке позорное расследование уголовного дела и не дать умолчать о грубейших нарушениях прав человека.